ЖУРНАЛ МОСКОВСКИЙ БОКС
Цикл материалов о боксе, посвященных Великой Отечественной Войне.
Нашу встречу с И.Д. Кобзоном организовал вице-президент Федерации бокса г. Москвы А. П. Курнявка, который давно с ним знаком. И вот мы - ветеран московского бокса В. А. Сизёнов, А. П. Курнявка и автор этого материала С. В. Коненкин - в гостях у хозяина просторного офиса, расположенного на девятом этаже гостиницы «Пекин». После взаимных приветствий и короткого знакомства, мы изложили Иосифу Давыдовичу цель нашего визита - взять интервью о том, какое место занимает бокс в его жизни.
С этого и начался наш разговор.
Я родился и рос на украинской земле в послевоенное время. В 14 лет пошёл в секцию бокса, где тренером был Зернов. Он был хорошим наставником, учившим нас не драке на ринге, а прежде всего высокой спортивной этике. Строго следил за дисциплиной - за малейшее происшествие на улице выгонял из секции. В процессе тренировки много времени отводилось общефизической подготовке - мы занимались лёгкой атлетикой, борьбой, поднятием тяжестей и прочее, прочее. И лишь после основательной подготовки мы получали право на участие в соревнованиях.
Жили бедно. Моей семье сложно было найти денег на покупку, к примеру, боксёрок, но выход всегда находила мама, относившаяся к моему выбору с пониманием. А мне хотелось скорее стать сильным, потому что бокс содержит в себе все элементы физического развития.
Определённых успехов в боксе я тогда добился, но, слава Богу, профессиональным боксёром не стал (смеётся), да и не стремился к этому. Свои занятия боксом я продолжил в армии, куда был призван в восемнадцатилетнем возрасте. По завершении армейской службы закончились и мои занятия боксом, но это моё увлечение осталось по сей день.
Мне некогда смотреть телевизионные передачи, мне некогда читать спортивные газеты, но бокс мне по-прежнему интересен. Вот, к примеру, через пару недель в Лужниках будет выступать Денис Лебедев. Я обязательно пойду смотреть поединок с его участием. Я часто хожу на бои наших замечательных боксёров и получаю огромное эстетическое наслаждение. Когда мне говорят: «Ну, что ты пойдёшь смотреть на драку!» На драку я не хочу смотреть. Я хожу смотреть на величайший вид спорта, который называется бокс.
Поэтому, будучи депутатом далёкого Забайкальского края, я в своём первом регионе, Агинско-Бурятском округе, стал развивать бокс. Там были три традиционных вида: конный спорт, стрельба из лука и национальная борьба. И вот в три района я привёз три ринга, создали боксёрские секции. Для того, чтобы молодые ребята увидели настоящих боксёров, я обратился к нашим известным ветеранам бокса, и туда приезжали: Александр Лебзяк, Игорь Высоцкий, а Андрей Курнявка дважды приезжал.
Я, честно говоря, не люблю кикбоксинг, потому что он резко отличается от бокса классического. Я не люблю борьбу без правил на условном ринге, а вот классический бокс я обожаю. У нас очень много было боксёров, да есть и сейчас, о которых говорят «любо дорого смотреть». От них ждёшь не нокаута, не кровопролития, а демонстрации образцов классического бокса.
Меня иногда спрашивают: «Какой у вас любимый вид спорта?» Я отвечаю: «Бокс, потом хоккей». Хотя я восхищаюсь и хоккеем, и художественной гимнастикой, и другими видами спорта, но не футболом. Когда нас стали огорчать футболисты, я перестал ими восхищаться. В своё время, в молодости, я дружил с легендарным вратарём, а позднее известным спортивным фотографом Алексеем Петровичем Хомичем. Чудный мужик был. Его часто можно было видеть с фотоаппаратом за футбольными воротами. Как сейчас помню - полный рот металлических зубов вместо собственных, выбитых в столкновениях с нападающими соперников во время жарких футбольных матчей. Мы с ним ходили на стадион «Динамо», потом, позднее, в Лужники, я спрашивал, обращаясь к нему фамильярно:
-Хома, ну скажи, ну почему наши так плохо играют? До сих пор я смотрю фильм, где вы, московские динамовцы, в 45-м году играете в Англии. Почему же мы сейчас перестали играть?
Он:
- Я тебе скажу, почему. Потому что мы играли за страну, за народ и за футбол, а они сейчас играют за квартиры, за деньги - вот за что играют. Потому они не умеют играть, а мы боролись.
У боксёров иначе, они показывают волю к победе. Знаете, я смотрел бой между Кличко и Поветкиным. На матч пришло много боксёров. Пришли все болеть за своего товарища, за своего коллегу. Как они переживали за Сашу: и кричали, и орали, все так хотели, чтобы он победил. Хотя все прекрасно понимали, что сделать это было невозможно. Я наблюдал за болельщиками-боксёрами, наверное, больше, чем за выступающими на ринге.
В.А. Сизёнов:
- Поветкину тактику надо было менять, он слишком прямолинеен был в том бою с Владимиром Кличко.
- Ну, это можно говорить потом, а сейчас я говорю о боксёрах, о их братстве боксёрском. Вот я смотрю, в этом журнале, «Московский бокс», в статье «Победила дружба», по фотографиям видно, что на празднике в Севастополе собралось много чемпионов различных лет. Несмотря на различные титулы, на различные веса, они всегда уважали и любили друг друга. Почему? Да потому что вместе с гордостью им прививали чувство дружбы, чувство ответственности. У них не было никакой зависти, они гордились победами друг друга. Этим и отличается бокс.
Я был на многих чемпионатах мира по хоккею. У меня много друзей-хоккеистов, и я восхищаюсь их мужеством. Вот, казалось бы, несовместимые вещи - бокс и хоккей. Нет, совместимые, потому что по силе духа, по воле к победе я могу совместить эти два вида спорта. Так, как из последних сил после нокдауна боксёр поднимается и идёт в бой, даже вот, знаете, сердце кровью обливается. Мне посвятили однажды такую песню - «Но я всегда вставал до счёта десять». Ну вот, до счёта десять он поднимается, всё плывёт перед глазами, в голове туман, а он всё равно идёт - вот это боксёрский дух идёт. Тоже самое в хоккее. Они проигрывают, бьются, идут в нападение. Осталось всего 15 секунд - а вдруг, а вдруг!
Тяжёлая атлетика, волейбол, теннис - замечательные виды спорта, но по силе духа, по силе воли я выделяю всё же бокс и хоккей.
- Иосиф Давыдович, бокс оказал на вас влияние?
- Конечно. Вы знаете, я никогда не пользовался силой. Духом пользовался, тем, который мне привил в молодости бокс. Если бы не было связи, я вообще не говорил бы в своей биографии о боксе, но вы задали точный вопрос: а какое влияние на меня оказал бокс? Самое непосредственное - я никогда не струшу. Почему я всегда старался быть первым? К этому бокс меня приучил. И на Даманском, и в Афганистане, и в Норд-Осте, и в Грозном, и в Чернобыле, да где угодно - я всегда хотел быть первым. Бокс научил меня быть первым, идти впереди, ничего не страшась, ничего не боясь
- Безусловно, надо иметь большое мужество, чтобы вот так добровольно пойти к террористам в Норд-Ост... Ведь они могли бы вас оставить у себя в качестве заложника.
- Не то что оставить, могли бы просто шлёпнуть. Я не считаю это мужеством, я не считаю это смелостью, я считаю это духом. Я хочу. А раз я хочу - я могу. Я могу всё преодолеть.
- Вы добились определённых успехов на ринге, став чемпионом Днепропетровска и Украины, это ли не проявление силы духа?
- Ну разве это достижение, особенно если сравнить с достижениями присутствующего здесь вместе с нами чемпиона мира Андрея Курнявка. Это так, просто страничка в жизни, буква «А».
- Боксёрские награды у вас сохранились?
- Я все награды хранил у мамы, теперь они у сестры.
- Кстати, вы в своих интервью с очень большой теплотой и любовью говорите о матери.
- Это самое дорогое. Я горжусь тем, что ввёл традицию отмечать день рождения - каждому человеку это рекомендую - не как свой личный праздник, а как День благодарения маме - за то, что она в этот день подарила тебе жизнь. А дальше ты уже сам распоряжался ею, этой жизнью. Поэтому, когда наступает этот день календаря, нужно низко поклониться маме и поблагодарить её. Я всегда свой день рождения провожу на сцене - это как бы отчёт прожитого. Когда была жива мама, она всегда присутствовала в этот день на моём концерте.
- Иосиф Давыдович, в начале нашей беседы вы упомянули Агинский Бурятский округ, в котором благодаря вам стал развиваться бокс. Что характерно для народа, живущего там?
- В моём округе народ потрясающий, уникальный. Люди чистые. Там отсутствует проституция, о которой им не надо говорить, - они просто не понимают этого. Нет детских домов, потому что, если случается беда, осиротевших детей разбирают родственники. Отсутствует наркомания.
Вместе с тем, у них, у буддистов, есть такие обычаи, ставшие традиционными, которые я не воспринимаю, и они это знают. Я не воспринимаю, например, когда они самому дорогому гостю дарят голову коня и заставляют отрезать кусок губы и съесть. Однажды пришлось испытать это на себе. Мне стало так плохо, что я уехал в гостиницу и не смог сдержать подступившей тошноты.
Дело не в этом. У них нет понятия «умер», у них есть понятие «потерялся». Они считают, что встретимся «там». Они никогда не ходят на кладбище - закопали в коробе деревянном и всё, забыли.
Я же всегда посещаю могилы. Так много родных могил, так много похоронено людей, которых я знал, любил и помню. Я всегда прихожу к ним по возможности. Что касается места захоронения моей мамы и моей тёщи, их я рядышком положил на Востряковском кладбище. Своих детей и многочисленных внуков я приучаю регулярно приходить на кладбище и кланяться покинувшим нас родственникам.
Я знаю, что и я уйду из этого мира, и кто-то должен прийти и меня вспомнить на месте моего упокоения. Я уже похоронил трёх своих братьев. Жизнь - она вершит свои не самые лучшие вещи.
Я дружил очень близко с мэром Москвы Юрием Михайловичем Лужковым. Однажды я, недовольный состоянием московских кладбищ, сказал ему: «Как же так Юрий Михайлович, кладбища в таком запущенном состоянии?!» Я ему очень благодарен за то, что он привёл в порядок все кладбища, а заодно и московские вокзалы.
- Вы, можно сказать, долгожитель на сцене. Я помню, как вы в далёкие 60-е годы пленяли сердца зрителей исполнением замечательных песен, да и сейчас по-прежнему находитесь в отличной форме. Как вам это удаётся?
- Спасибо за вопрос, вы не первый, кто его задаёт. Нужно любить свою профессию. Надо не стремиться, как многие молодые, у которых только прорезается голос и которые записали какую-то песню, к сиюминутной популярности, к узнаваемости, к меркантильным решениям вопросов, особенно в рыночной экономике. Я, являясь профессором, когда принимал студентов, говорил им: «Если вы не полюбите свою профессию, вы никому не нужны в искусстве, на эстраде. Если вы стремитесь к тому, чтобы как можно скорее проснуться популярными, чтобы вас на улице узнавали, подходили и брали автографы, вы никогда не станете большими артистами. А вот если вы хотите узнать, кто вы? Утром, когда проснётесь, подойдите к зеркалу - небритые, опухшие, нечесаные - вот это на самом деле, а вечером, когда вы в камуфляже, в концертном костюме, косметике - это уже другое. Это образ, а суть - это ваша природа, которой вы должны подчиняться и которую нужно любить.
Когда речь заходит обо мне, я отвечаю, что пою не потому, что хочу очень понравиться публике. Я получаю колоссальное удовольствие оттого, что пою, поэтому так долго. Я уходил в 60 лет и говорил, что пора дать возможность молодым. Но чего-то они на пятки не наступают. Потом я уходил в 70 лет и в 75... Ну, сцена - мой наркотик, там я прихожу в себя. Иногда плохо себя чувствуешь, настроение плохое, неприятности какие-то произошли. Выходишь на сцену, видишь зрительный зал, слышишь аплодисменты - жизнь продолжается!
В. А. Сизёнов:
- У вас в репертуаре немало патриотических песен...
- Я дитя военного времени, которое вошло в мою душу и тело. Меня возмущает, когда перестают кланяться подвигу человека, перестают
восхищаться им. Идёт к примеру, дважды Герой Советского Союза - человек, который первым вышел в открытый космос, - Алексей Архипович Леонов - и проходит мимо обыкновенный гражданин. Остановись, поклонись этому человеку.
Я сегодня вечером пойду в Большой зал консерватории. Сегодня там 7-я симфония Дмитрия Дмитриевича Шостаковича - фантастическое произведение! Непосредственно перед нашей с вами встречей у меня брали интервью по поводу песни «Вставай, страна огромная, великая страна!» К этой песне я отношусь, как к молитве. И иначе нельзя, по потому что песен у нас тысячи, а вот молитва одна. «День Победы» - это молитва, «Журавли» - это молитва, «Священная война» - это молитва.
- Иосиф Давыдович, давайте вернёмся к боксёрской теме. Как вы относитесь к женскому боксу?
- Я не очень являюсь поклонником женского бокса, хотя Наташа Рогозина всегда меня радует своими победами на ринге.
Тем не менее, это не женский вид спорта. Поэтому, когда я Рогозину пригласил к себе в Агинский Бурятский округ, на меня посмотрели как на чудовище. Чтобы бурятская женщина разделась и била другую женщину? Нет! Но те мужчины, которые посвятили себя этому виду спорта, они, безусловно, воспитали в себе всё самое лучшее.
- Каков ваш жизненный девиз?
- Не сдаваться!
- Ну и напоследок - ваши пожелания.
- Боксёры - это удивительные люди, которые приучили себя к смелости, дружбе, к взаимовыручке, ко всем самым хорошим человеческим качествам. Поэтому я хотел бы пожелать боксёрам только одного: никогда не забывайте, что бокс - это удивительный вид спорта, это сила духа, это мужество, это благородство, это всё самое лучшее, что отличает мужчину.
А вашему журналу спасибо огромное, и прежде всего, за то, что он есть. В наше время издавать журнал - большая проблема. Я хочу, чтобы была возможность продолжать публикации в «Московском боксе», чтобы он продолжал издаваться как можно дольше.
Поскольку очередной номер журнала выйдет в канун празднования Дня Победы, я хочу всем пожелать крепкого здоровья, благополучия и удачи.
С праздником, дорогие друзья! С праздником Великой Победы!